Работа трейдеров в инвестбанках имеет мало общего с торговлей акциями с ноутбука на кухне. «В инвестбанках сидят профессионалы, настолько же отличающиеся от независимых трейдеров, насколько профессиональные футболисты отличаются от мальчишек, которые пинают мяч во дворе, — иронизирует Сергей. — Трейдеры в инвестбанках могут двигать рынок, влиять своими действиями на ситуацию. Если вы упомянете о волнах Эллиотта на собеседовании, вряд ли вас возьмут на работу». По мнению Сергея, даже если независимый трейдер работает успешно, ему все равно выгоднее устроиться в хедж-фонд, чтобы работать с гораздо большими суммами и получать фиксированный процент. При этом он оговаривается, что это гораздо сложнее и некоторым легче управлять более скромными суммами, зато выигрывать больший процент. Среди трейдеров в банках встречаются люди с разнообразным бэкграундом, от гуманитарного до естественнонаучного. Наличной валютой торговать намного легче, чем сложными инструментами вроде валютных свопов или форвардных контрактов, поэтому в работе с последними больше востребованы люди с математическим образованием. Торгуя опционами, нужно прекрасно ориентироваться не только в теории вероятностей, но и в статистике и в случайных процессах. Берут на такие позиции прежде всего выпускников технических факультетов лучших вузов (МГУ, МФТИ). «Для познания азов торговли сложными инструментами я советую следующие книги: Джон Халл «Опционы, фьючерсы и другие производные финансовые инструменты», Нассим Талеб «Динамическое хеджирование», — говорит Сергей. При этом хорошее образование отнюдь не избавляет от неприятных ситуаций. «Однажды в начале моей карьеры начальник попросил: «Посчитай-ка мне рыночный риск вот этого опциона», — вспоминает Сергей. — Я не смог быстро сообразить. Мне не преминули заметить, сколько весят все мои математические познания, вместе взятые. Потом я понял, что трейдинг не наука, это ремесло. С опытом приходит умение быстро оценивать риски». Кроме этого, для управления банковскими миллионами от трейдера требуется недюжинная смелость. У руководства есть план на год — сколько должен заработать тот или иной отдел. «Нужно постоянно рисковать, нужно действовать. No risk — no return, кто боится, тот гибнет», — резюмирует Сергей. Трейдеры в инвестбанках не только рискуют гораздо большими суммами — они еще значительно лучше подкованы информационно. Терминалы Bloomberg и Reuters обеспечивают доступ к сведениям о том, что происходит на мировых и локальных торговых площадках. Трейдеры знают о действиях крупных клиентов своего банка, обмениваются новостями и слухами с коллегами из других банков. Грамотная интерпретация и оценка рисков — главные профессиональные качества банковских трейдеров. «Бонус может очень сильно варьироваться, — подчеркивает Александр Герко. — Но личный вклад вполне определим, так что в конце года сюрпризов меньше, особенно в хедж-фондах. Процент, начисляемый трейдеру от успешных сделок, зависит от банка и от вида трейдинга, которым занимается отдел. Диапазон — от 2–3% до 10% от суммы прибыли, в редких случаях может доходить до 15%». Новичкам платят скромно: в среднем £3500 в месяц в Лондоне или 30 000 рублей в Москве. Однако затем общая сумма вознаграждения растет экспоненциально. Информация о бонусах предельно закрыта, но на рынке существует мнение, что трейдеры зарабатывают больше коллег-инвестбанкиров из отдела корпоративных финансов. Через пару-тройку лет работы месячное вознаграждение составляет несколько сотен тысяч рублей. «В трейдинге можно сделать головокружительную карьеру», — говорит Герко. Здесь нет привычной лестницы. В 27 лет можно стать управляющим директором. Среди представителей профессии есть миллионеры в возрасте до 30 лет. В среде трейдеров все друг друга знают. Это профессиональная черта — хорошие отношения нужны для обмена информацией и мнениями. Зачастую трейдеры более близки со своими коллегами из других банков, чем с сослуживцами из соседнего отдела. «Если, например, случается какое-то странное колебание в курсах валют — за пять минут цены сильно изменилась, а ты не понимаешь почему, — ты не пойдешь в исследовательский отдел, — поясняет Сергей. — Там делают выводы и прогнозы по трендам последних месяцев. А у тебя возможна ситуация, когда какой-то сырьевой экспортер продал какому-нибудь банку на $500 млн. Ты начинаешь звонить трейдерам, спрашивать их предположения. Бывают ответы действительно стоящие». «Краткосрочный трейдинг похож на хиромантию — результат больше зависит от удачи, от малопонятных движений на рынке, чем от твоих собственных прогнозов, — подытоживает Виктор, работающий в инвестиционном отделе крупного международного банка. — Эта профессия привлекает игроков по натуре. Тех, кто любит играть в покер и не любит играть в бридж».